Применение полиграфа, детектора лжи
в расследовании преступлений

Полиграф - прибор, позволяющий регистрировать изменение физиологических параметров человека, возникающих в результате последовательного предъявления стимулов различного вида: предметов, фотографий, вопросов. Полиграф, в наиболее распространенных модификациях, регистрирует следующие физиологические показатели опрашиваемого: изменение частоты и глубины дыхания, изменение частоты пульса, величины кожно-гальванической реакции, величины давления и т.д. В целях выявления правдивости или неискренности в ответах при проверке на полиграфе применяются различные тесты, составленные по различным методикам. Важно отметить, что результаты опроса носят вероятностный характер и не могут быть использованы в качестве единственного доказательства вины или обратного человека. Методика использования полиграфа в расследовании правонарушений разработана давно и основана на следующей закономерности.

Если человеку, совершившему правонарушение, предъявить стимул, связанный с фактом совершенного проступка (это может быть фотография потерпевшего, орудие преступления, вопрос о преступлении, сообщенный о преступлении факт и т.д.), то предъявление этого стимула вызывает устойчивые психофизиологические изменения, превышающие реакции на все другие стимулы. Последующий сравнительный анализ позволяет выяснить стимулы, наиболее эмоционально-напряженные для проверяемого. Если они связаны с преступлением, особенно когда проверяемый отрицает свое участие, то скорее всего это связано с причастностью к расследуемому правонарушению.

При реализации психофизиологического феномена в ходе проверки на полиграфе в качестве значимых стимулов могут выступать предметы, факты или фотографии лиц, в том числе и связанных с обстоятельствами уголовного дела. Последнее и является той основой, на которой строится получение информации, ориентирующей следователя или оперативного работника. Оценивая соотношение психофизиологических реакций на те или иные стимулы, полиграфолог выносит суждение о субъективной значимости этих стимулов для проверяемого человека и приходит к выводу о сокрытии (или не сокрытии) этим человеком информации, интересующей следствие.

Сложность проверки на полиграфе заключается в том, что до настоящего времени в психофизиологических реакциях не обнаружено специфических признаков, указывающий на природу вызвавших эти реакции психических процессов (например, ложь, удивление, утаивание информации, испуг и т.д.). В связи с этим отделение реакций, обусловленных утаиванием информации, от реакций иной природы, сопряжено в ходе опроса с применением полиграфа со значительными трудностями. Естественно, возникает вопрос: каким образом при расследовании преступлений из оценки реакций опрашиваемого можно получить информацию, полезную для расследования дела? Поясним этот процесс на следующем примере. Допустим, в процессе выполнения поисковых мероприятий конкретный опрашиваемый утверждает, что не знает преступника ни по имени и фамилии, ни по его кличке. Пытаясь докопаться до истины, оперативный работник или следователь предъявляет этому человеку на опознание пять фотографий, среди которых имеется и фотоснимок преступника. Однако опрашиваемый упрямо стоит на своем, заявляя, что среди предъявленных лиц он преступника опознать не может.

Таким образом, после опознания сотрудник правоохранительного органа сталкивается с двумя версиями: опознающий действительно не опознал преступника, и опознающий опознал преступника и при этом скрыл это. Чем может в подобной ситуации помочь этому сотруднику полиграфолог? После получения от опрашиваемого его добровольного согласия на проверку на детекторе лжи и предварительного собеседования с ним, полиграфолог вновь предъявит по очереди, использовавшиеся ранее при опознании фотографии. Каждое предъявление сопровождается вопросом: «Вам известен этот человек?». Подобным образом полиграфолог может предъявить определенное количество фамилий, среди которых будет фамилия преступника, а среди перечня имен и кличек-имя, и кличка преступника. Для человека, знакомого с преступником, предъявляемые в ходе испытания фотография, фамилия, имя и кличка преступника будут субъективно более значимы, чем остальные стимулы, и вызовут более выраженные психофизиологические реакции. Для незнакомого с преступником человека все стимулы будут равноценно нейтральными. Появление выраженной реакции на тот или иной стимул в последнем случае будет носить случайный характер, и предварительная (априорная) вероятность того, что какой-то из стимулов однородного ряда окажется значимым, равна 1/5 (или 0.2).

Если же в случае опроса с применением полиграфа у опрашиваемого лица выраженные реакции станут устойчиво появляться на признаки преступника (т.е. на его фотографию, фамилию и т.д.), то вероятность случайности такого совпадения будет уменьшаться с увеличением числа признаков. На основании таких реакций опрашиваемого лица оператор полиграфа приходит к суждению о том, что их появление носит, по-видимому, неслучайный характер и признаки преступника, несмотря на отрицание, вероятно, хорошо известны этому лицу. Иными словами, если до проверки на полиграфе обе выдвинутые выше версии были равновероятными, то после проверки вторая представляется более вероятной и более предпочтительной при планировании последующих оперативно-розыскных и следственных мероприятий.

При всей простоте приведенного выше примера он позволяет сделать ряд выводов, имеющих принципиальное значение для понимания сущности испытания на полиграфе. Во-первых, полиграф, кроме психофизиологических реакций в ответ на предъявляемые проверяемому человеку стимулы, ничего не регистрирует и никакую ложь или правду сам по себе выявить не может. И оппоненты данного метода совершенно правы, заявляя, что такого прибора, как детектор лжи, не существует. Во-вторых, формируя ту или иную версию относительно событий, представляющих тактическо-организационный и оперативный интерес, и подвергая её проверке по определенной логически обоснованной системе, оператор полиграфа в результате проведенного испытания получает об исследовавшейся версии объективную информацию. На этой основе он может предположить, что имеет место факт утаивания проверявшимся лицом тех или иных сведений. И тут уж никак нельзя согласиться с мнением некоторых противников полиграфа, заявляющих, что достоверная расшифровка показаний полиграфа в смысле искренности или неискренности ответов опрашиваемого невозможна. И наконец, в-третьих. Сфера прикладного применения полиграфа (во всяком случае - на современном этапе) определяется самой природой получаемых с помощью этого прибора результатов, которые носят вероятностный характер. Хорошо известно, что доказательственное значение имеет лишь категорический положительный или отрицательный вывод, вероятное заключение не является доказательством и может быть использовано лишь в следственных и оперативно-розыскных целях.

Таким образом, единственной сферой практического приложения, данного психофизиологического метода в деятельности правоохранительных органов является получение ориентирующей криминалистически значимой информации.

Это правило является универсальным для всех стран, применяющих полиграф в оперативно-розыскной и следственной практике. Но, как и из каждого правила, из него есть исключения. В США, Польше, Канаде в некоторых случаях по отдельным классам уголовных или гражданских дел разрешено (при предварительной договоренности защиты и обвинения) использовать данные опросов с применением полиграфа в качестве доказательств. Конечно, пример, приведенный нами для иллюстрации метода, может вызвать ряд вопросов. И одним из первых, по-видимому, окажется вопрос о том, как установить, является ли реакция выраженной или нет? В зарубежной методологии уже несколько десятилетий назад был разработан двойной (бинарный) принцип оценки реакций (реакции делились на две группы – «сильная реакция» и «слабая реакция»), который оказался достаточно эффективным для решения практических задач. При работе полиграфолога по расследуемому делу важно предварительное изучение материалов расследуемого преступления. На этой стадии следует:

1. Четко определить конечную цель опроса, при необходимости поставить конкретные вопросы по делу, которые надо проработать;

2. Досконально изучить картину совершенного преступления;

3. Выяснить всю необходимую для проведения опроса с использованием полиграфа информацию. Полиграфолог должен как можно более подробно выяснить картину преступления и предварительно выделить особенности, обстоятельства, детали его совершения, которые будут использоваться при дальнейшем составлении тестов и способствовать проведению опроса в целом. Полиграфолог получает информацию о преступлении из нескольких источников: от оперативных работников; от следователя, ведущего расследование; из материалов дела; из самостоятельного изучения места происшествия; из других источников. Практика показывает, что данные, полученные из различных источников, нередко противоречат друг другу, поэтому самой важной задачей оператора является установление как можно более объективной картины преступления.

Очень важно, чтобы полиграфолог побывал на месте совершения преступления, желательно в то время, в какое оно было совершено, а также просмотрел видеозапись осмотра места происшествия. Это даст ему возможность более точно установить те детали и обстоятельства преступ­ления, которые мог запомнить преступник и его сообщники.

Оператор старается смотреть на все, что его окружает, глазами преступника, с учетом его психического состояния, если имеются какие-либо указания на это. Если же их нет, то оператор должен составить как можно более широкую картину восприятия места происшествия преступником. Полиграфолог должен учитывать изменение восприятия места происшествия, его особенностей в зависимости от времени суток, от освещенности, от состояния опрашиваемого. Например, если на месте происшествия имеется машина, то ее цвет будет по-разному восприниматься в зависимости от местного освещения, от времени суток и т.п. Полиграфолог должен учитывать такие особенности в своей работе, чтобы не допустить ошибок. Часто для составления тестов используется информация, полученная полиграфологом после изучения места происшествия, которая не представляет никакого интереса с точки зрения следствия. С точки же зрения полиграфолога она может представлять значительный интерес. Например, если на месте происшествия оставлен отпечаток следа резинового сапога, даже не пригодного к идентификации, то полиграфолог может составить тест типа: «Какая обувь была на преступнике в момент совершения преступления?», в котором перечисляются различные виды обуви. Итак, в ходе изучения материалов дела полиграфолог должен обратить внимание прежде всего на те обстоятельства совершенного преступления, которые могут быть известны только лицу, причастному к совершению расследуемого преступления на том или ином этапе. Особое внимание следует обратить на результаты различных экспертиз - микрочастиц, почвы, оружия, взрывных устройств и т.п. Иными словами, среди деталей совершенного преступления могут быть такие, которые человек, его не совершавший, знать не может. И выяснение того, знает ли проверяемый такие детали, является основой одной из применяемых методик опроса с применением полиграфа. Например, для случая убийства такими деталями могут являться: место и способ совершения убийства; оружие, с помощью которого оно совершено; одежда жертвы и т.д.

Для случая с кражей драгоценностей - какие драгоценности украдены; особенно выделяющиеся признаки некоторых предметов; место их хранения и т.д. Полиграфолог должен быть информирован по следующим вопросам:

1. В случае кражи - точный список похищенного;

2. Специфические аспекты преступления, странные или непристойные действия, совершенные преступником на месте происшествия;

3. Точное время (если известно) совершения преступления;

4. Известные факты о действиях, поведении и передвижении подозреваемого;

5. Факты, подтверждающие связь между подозреваемыми, жертвой и свидетелями, особенно в тех случаях, когда кто-либо из них такую связь отрицают;

6. Точный тип использованного холодного или огнестрельного оружия, другого инструмента;

7. Результаты лабораторных исследований.

При сборе информации по проверочной тематике необходимо учитывать основные следующие моменты: а) условия совершения преступления: место, время суток, характерные погодные условия; б) проникновение и отход преступника: каким способом он проник в зону совершения преступления и как он уходил после совершения преступления (дверь, крыша, окно, балкон, и т. д.). в) нанесенный ущерб жертве, предметам, объектам: повреждение дверей, окон, крыши, забора, стен, мебели и т.д., виды и места повреждений на теле жертвы; место расположения трупа и его поза; г) орудия совершения преступления: орудия убийства, технические приспособления для вскрытия объектов, специальная техника и т. д.; д) наличие особых примет на объекте и месте совершения преступления: что мешало совершению преступления (решетки, забор и т. д.), что помогало совершить преступление (отсутствие освещения, близость зеленых насаждений, овраг и т. д.); е) характерные признаки жертвы: пол, возраст, телосложение, волосы, особые приметы на теле, вид и цвет одежды и т. д.; ж) улики, оставленные на месте преступления: личные вещи, отпечатки пальцев, обувь, кровь, орудие преступления и т. д.; з) предметы, изъятые преступником с места происшествия, их количество, возможные места их сокрытия; и) места первоначального нахождения похищенного; к) транспорт, который был использован при совершении преступления. Второе прорабатываемое направление при изучении материалов дела касается личности самого проверяемого.

Общее изучение направлено на:

1. Установление психологического портрета проверяемого;

2. Выявление информации для составления тестов - из оперативных данных, из биографии;

Таким образом, по итогам проработки первого этапа полиграфолог должен: 1) Знать картину преступления; 2) Знать детали преступления, на которых предполагается составление последующих тестов; 3) Наметить темы основных тестов предстоящего опроса; 4) Обозначить для себя те моменты, которые необходимо проработать с проверяемым во время пред тестового собеседования. Сбор дополнительной информации об опрашиваемом. В процессе проведения беседы полиграфолог, при необходимости, собирает дополнительную информацию об опрашиваемом. Особенно это важно при работе при расследовании преступлений «по горячим следам», когда информация об опрашиваемом чрезвычайно ограничена. Особенное внимание следует уделить тем фактам из жизни опрашиваемого, которые, при их затрагивании, вызывают изменение его поведения, выраженное в той или иной форме. Такие факты можно в последующем использовать для включения в вопросы теста, например, в качестве контрольных.

Например, при расследовании уголовного дела по факту убийства, полиграфолог обратил внимание на то, что опрашиваемый очень остро реагирует на факт его избиения, которое произошло много лет назад. Поэтому при формировании теста был использован вопрос: «Вас избивали когда-либо?» Реакция на этот вопрос значительно превышала реакции на все значимые и контрольные вопросы, относящиеся к убийству, что позволило сделать определенные выводы о непричастности опрашиваемого к совершению расследуемого преступления. Полиграфолог также должен выяснить у опрашиваемого степень его осведомленности об особенностях проведения опроса с применением полиграфа, подготовленность его к противодействию проведению опроса. Это также можно выявить и при проведении опроса с помощью контрольного вопроса «Вы будете противодействовать проведению опроса каким-либо способом?»

Особенно ценным источником информации для полиграфолога могут служить данные, полученные в результате проведения оперативно-поисковых и различных оперативно-технических мероприятий. Выяснение степени информированности опрашиваемого о расследуемом преступлении. При проведении опроса с применением полиграфа наиболее эффективным является использование тестов, основанных на информации, известной только лицу, непосредственно причастному к совершению преступления. Выявление реагирования опрашиваемого на информацию, связанную с расследуемым преступлением, с его деталями, свидетельствует, как правило, о его причастности к совершению этого преступления.

Именно поэтому выяснение степени информированности опрашиваемого о расследуемом деле является важным этапом в подготовке к проведению опроса. При проведении опроса идеальным является случай, когда опрашиваемый заявляет, что ему ничего неизвестно о совершенном преступлении. Поэтому нужно приложить все усилия, чтобы опрашиваемый до опроса не получил доступ к информации о расследуемом преступлении из средств массовой информации, от оперативных работников и следователя. Итак, полиграфолог должен как можно более точно выяснить степень информированности опрашиваемого о преступлении. Полиграфолог должен выяснить это, но так, чтобы не сообщить опрашиваемому факты о преступлении, способные помешать проведению опроса с применением полиграфа и расследованию дела в целом. Обычно в расследовании преступлений без применения полиграфа защита от утечки информации о совершенном преступлении не применяется. В случае же, когда планируется применить полиграф, это очень важно. Полиграфолог должен быть достаточно настойчив, чтобы побудить опрашиваемого сообщить все, что ему известно о преступлении. Необходимо убедить опрашиваемого, что ему лучше сообщить все, чем если знание информации о преступлении выявится в процессе опроса. Это можно сделать, например, следующим образом. «Вы должны как можно более подробно рассказать мне все, что вам известно о деталях совершенного преступления.

Если Вы скроете что-либо, то это может привести к неправильным выводам по результатам проверки, а именно, это может нас привести к выводу о том, что Вы причастны тем или иным способом к совершению расследуемого преступления. Например, в работе по расследованию убийства женщины при проведении предварительной беседы опрашиваемый сообщил, что ему известно, в каком виде был труп убитой, во что она была одета и т.д. В дальнейшем выяснилось, что в ИВС, в той же камере, где содержался и опрашиваемый, находился «пятнадцатисуточник», который в числе других был направлен на место совершения преступления для того, чтобы доставить в морг тело убитой, узнал некоторые детали преступления и в разговоре в камере рассказал их опрашиваемому.

В связи с этим оператору пришлось отказаться от использования при опросе некоторых тестов для избежания неправильных выводов. С другой стороны, из-за осведомленности опрашиваемого, возможности для определения причастности или непричастности опрашиваемого к расследуемому преступлению значительно сократились. Другими словами, опрашиваемый зачастую из средств массовой информации, от сотрудников, ведущих расследование, из собственных логических рассуждений или каким-либо другим образом осведомлен о тех обстоятельствах преступления, на основе которых полиграфолог намеревался разрабатывать тесты для опроса. Использование таких тестов в условиях информированности опрашиваемого о деталях преступления обязательно приведет к неоднозначности результатов тестирования, ошибке в их интерпретации и, следовательно, в окончательных выводах. Поэтому необходима корректировка составляемых тестов с учетом того, какая информация о преступлении известна опрашиваемому. Например, при изучении материалов дела по расследованию убийства женщины оператор узнал, что жертва преступления была задушена.

Использование этого обстоятельства он наметил для тестирования на знание опрашиваемым способа совершенного преступления. Но во время пред тестового собеседования полиграфолог выяснил, что опрашиваемый со слов сотрудников, проводящих расследование этого дела, знает об удушении жертвы и отказался от использования соответствующего теста. Это связано с тем, что в данном случае человек при тестировании обязательно даст сильную реакцию при предъявлении вопроса на способ лишения жизни с применением удушения, и эту реакцию можно связывать со знанием опрашиваемым способа совершения преступления, которое можно объяснить причинами: 1) Опрашиваемый знает способ, так как сам совершил преступление; 2) Опрашиваемый знает способ от сотрудников, проводящих расследование. Естественно, что тестирование опрашиваемого на эту тему не даст результата, однозначно характеризующего его причастность к совершенному преступлению. Использование такого теста без учета осведомленности опрашиваемого по этому обстоятельству приведет к двойственности в интерпретации и, скорее всего, к серьезной ошибке в окончательных выводах. Итак, для избежания ошибок по этой причине необходимо с особой тщательностью прорабатывать такие моменты до внесения полной ясности и конкретизации относительно осведомленности опрашиваемого по деталям преступления. Нередко в практике опросов встречается другая ситуация. Полиграфолог по каким-либо причинам полагает, что опрашиваемому известны некоторые детали преступления и, в связи с этим, не планирует проводить соответствующие тесты. Важность предварительной беседы в данном случае проявляется в том, что может выясниться неосведомленность опрашиваемого по интересующим полиграфолога фактам. Например, полиграфолог предполагает, что место совершенного преступления опрашиваемому знакомо из-за того, что находится на пути его следования на работу. И в связи с таким предположением не намечает использование связанной с этим информации при тестировании. Но когда в ходе беседы опрашиваемый заявляет, что не знаком в деталях с местом преступления, так как в этот день он не ходил на работу, необходимо еще раз детально проработать этот момент и использовать его при опросе с использованием детектора лжи. Подчеркнем еще раз, что полиграфолог должен таким образом выяснять степень информированности опрашиваемого о расследуемом преступлении, чтобы не дать ему возможность даже косвенным путем получить конкретную информацию о преступлении. Это обязывает полиграфолога быть предельно внимательным при проведении беседы с опрашиваемым на всех этапах подготовки и проведения опроса с использованием детектора лжи. Полиграфологу следует использовать в разговоре самые общие фразы без какой-либо конкретной детализации, имеющей отношение к данному преступлению. Например, при ведении предварительной беседы с опрашиваемым в случае расследования убийства с применением огнестрельного оружия полиграфолог должен использовать фразы типа: «Вы знаете, что случилось с гражданином Н.?».

Фраза типа: «Вы знаете, что гражданина Н. застрелили?» - недопустима. Даже в такой формулировке опрашиваемый может получить информацию от полиграфолога в отношении фамилии гражданина, с которым что-то случилось. В самом общем виде можно отметить, что вопросы, задаваемые опрашиваемому в процессе предварительной беседы, похожи по формулировке на вопросы, используемые полиграфологом в тестах. На практике полиграфолог очень редко встречает ситуацию, когда опрашиваемый обладает минимальным знанием о совершенном преступлении. Это заставляет полиграфолога изобретать сложные подходы для того, чтобы определить степень причастности опрашиваемого к расследуемому преступлению. В идеале необходимо стремиться к тому, чтобы опрос с применением полиграфа проводился сразу (или как можно скорее) после совершения преступления и выявления подозреваемых. Полиграфолог, как и инициатор, должен всегда иметь в виду следующий факт: чем больше прошло времени после совершения преступления, тем больше вероятность того, что опрашиваемый узнает о каких-либо деталях совершенного преступления. Следовательно, тем менее эффективно будет применение полиграфа. Особенность и сложность подготовки при проведении опроса на детекторе лжи заключается в том, что полиграфолог при изучении дела должен отмечать, классифицировать и запоминать большое количество данных, вовремя выделять их при собеседовании с опрашиваемым. При большом объеме материала и ограниченности времени на его изучение это не всегда бывает осуществимо в полной мере.

Однако при удачном исходе обеспечивается составление тестов, надежно выявляющих отношение опрашиваемого к совершенному преступлению. Получение достоверных выводов по результатам проверки - основная задача, которая стоит перед полиграфологом. Для повышения вероятности успешного решения этой задачи полиграфолог может провести объективный анализ расследуемого дела в соответствии с методом, основанным на разработках Клива Бакстера (США). Результатом проведения такого анализа с использованием специальной системы подсчета является получение объективизированной оценки, выраженной в баллах (рангах и т.п.), которая характеризует степень сложности расследуемого дела в плане применимости опроса с использованием полиграфа и получения достоверного результата. Задачи, которые решаются проведением подобного анализа, следующие: 1. Получение конкретного представления о наиболее сложных направлениях использования полиграфа в расследуемом случае. Для решения этой задачи требуется тщательно изучить информацию, которая имеется по делу и отнестись самым внимательным образом к проработке тех моментов, которые оценены как наиболее сложные. 2. Оценка возможности получения достоверных результатов опроса. Достоверность выводов по результатам проверки в целом составляет до 99 %, но и не исключена возможность ошибки полиграфолога. Учет степени сложности случая позволяет полиграфологу делать выводы более тщательно и аккуратно, что несомненно повышает их надежность и достоверность. 3. Оценка общей возможности использования полиграфа в данном конкретном деле.

Полиграфолог уже на начальном этапе может проанализировать - насколько результат, который он получит в результате проверки, соответствует действительности. Это даст ему возможность объективно оценить сложившуюся ситуацию и решить - можно ли применять полиграф в данном деле, иначе говоря, «стоит ли овчинка выделки». Общий анализ сложности расследуемого случая складывается из оценок составляющих его характеристик. Этих характеристик три: 1. Наличие информации по расследуемому делу для проведения опроса с использованием полиграфа. 2. Четкость осознания проверяемым факта совершения преступления. 3. Значимость расследуемого преступления для проверяемого. Рассмотрим их более подробно. Наличие информации по расследуемому делу для проведения опроса с использованием полиграфа. Изучение этой стороны проблемы позволит полиграфологу ответить на три вопроса: первый - достаточно ли информации для того, чтобы составить тесты? Второй - Достоверна ли имеющаяся информация? Третий - Известна ли опрашиваемому какая-либо информация о расследуемом преступлении? Информации, относящейся к расследуемому делу, должно быть достаточно для формирования необходимого числа тестов, а ее достоверность должна обеспечивать возможность однозначной интерпретации результатов тестирования. На практике отсутствие информации, которую можно использовать для составления тестов, или её недостоверность, обычно выражается в недостаточном количестве тестов непрямого метода, по результатам которых, как известно, можно делать выводы с более высокой степенью вероятности, чем по прямому методу. При этом отсутствием информации можно считать тот случай, когда проверяемому по каким-либо причинам стали известны обстоятельства преступления и по этой причине, естественно, они не могут в полной мере быть использованы в составляемых тестах. Причины отсутствия информации могут быть объективными и субъективными. Объективные причины - обычно связаны с обстоятельствами совершенного преступления.

Например - кража какой-либо известной всем вещи из помещения, куда заходили все сотрудники учреждения. Субъективные - обычно связаны с обстоятельствами расследования, когда подозреваемому каким-либо способом становятся известными обстоятельства совершения преступления. Четкость осознания проверяемым факта совершения преступления. Изучение этой стороны проблемы даст полиграфологу возможность ответить на вопрос - понимает ли проверяемый, что он совершил преступление? Здесь имеется в виду прежде всего необходимость однозначной выраженности факта преступления для человека, его совершившего. Обычно в этом плане не представляют трудности случаи умышленных убийств, ограблений с использованием оружия, нанесения тяжелых телесных повреждений и т.д., когда факт преступления ярко выражен и для преступника, и для потерпевших, и для работников органов внутренних дел. Но некоторые случаи вызывают большие сложности в смысле получения достоверного результата.

Например, группа людей, организовав вечеринку, распивает спиртные напитки, а пустые бутылки время от времени участники компании выбрасывают в открытое окно. Одна из бутылок попадает в голову прохожему, нанося серьезное увечье. Для работников полиции и для участников вечеринки очевидно, что увечье нанес кто-то из этой группы, и никто из них не отрицает, что они выбрасывали бутылки в окно. Но разговор идет о том, что кто-то выбросил бутылку, не думая о возможности попадания в человека и не зная о последствиях своего проступка. Сложность подобной ситуации для получения достоверных выводов по результатам проведения опроса с использованием полиграфа вполне очевидна: проверяемый может и не воспринимать себя совершившим преступление, хотя именно его действия привели к такому исходу. И, следовательно, полиграфолог рискует серьезно ошибиться в выводах, используя в своих тестах вопросы типа: «Это Вы кинули бутылку в N.?»

Другая похожая ситуация, но с некоторым отличием. Подозреваемый не отрицает вероятность какого-либо своего участия в совершении преступления, но отсутствие определенности объясняет невменяемым состоянием по причине сильного алкогольного или даже наркотического опьянения. И в связи с отсутствием каких-либо значимых реакций трудность заключается в правильности интерпретации такого отсутствия - или проверяемый действительно не знает обстоятельства преступления, или он их не помнит, так как вообще не был в состоянии что- либо запоминать.

Поэтому общий вывод для данной категории случаев: необходимо с максимальной точностью оценить, насколько однозначно человек, возможно принимавший какое-либо участие в совершении преступления, идентифицирует себя с той ролью, которую он в нем, опять же - возможно, исполнял. Значимость расследуемого преступления для проверяемого. Изучение этой стороны проблемы даст полиграфологу возможность ответить на вопросы - значимо ли расследуемое преступление для проверяемого? Волнует ли оно его? Так, следует обратить внимание на то, что преступник, который совершил большое количество аналогичных преступлений, например, квартирных или иных краж, может как бы привыкнуть к этому, следовательно, и реагировать не так остро на вопросы, связанные с расследуемым преступлением. Очень сильной оказывается зависимость результатов проверки от характера и силы восприятия проверяемым факта преступления.

Такое восприятие может сложиться по разным причинам и не всегда способствует получению достоверного результата. Наиболее распространенный пример в этом плане очень характерен для практики расследования преступлений в органах внутренних дел. Он выражается в том, что полиграфологов приглашают для проведения опроса в самую последнюю очередь, когда все известные способы не дали никакого результата. Например, проверяемый задержан по подозрению в совершении расследуемого преступления, долгое время находился в ИВС, был неоднократно допрошен и так далее. Вследствие воздействия таких обстоятельств, конечно же, редкий человек остается эмоционально пригодным для опроса на детекторе лжи, так как находится уже или в безразличном состоянии, или в эмоционально взвинченном, когда задаваемые значимые вопросы при проведении опроса вызывают сильную реакцию, например, испуг.

Таким образом, человек, долго находящийся под следствием, так сказать, в особых условиях, может показаться причастным к совершению преступления из-за сильных реакций на значимые вопросы, которые могут быть вызваны стимуляцией самим ходом оперативно-следственной работы. Эти соображения следует учитывать при подготовке опроса. Приведём некоторые примеры. Убийства на бытовой почве. При раскрытии данного вида преступлений нет существенной специфики как на этапе сбора материалов и подготовки тестов, так и при проведении самого тестирования. При этом ключевыми темами для вопросников обычно бывают:

• Орудие убийства.
• Время совершения убийства.
• Место совершения убийства.
• Подход убийцы к месту совершения преступления и отход.
• Характер нанесенных ран.
• Место нанесения ран.
• Количество ран.
• Помехи, могущие мешать совершению преступления.
• Характеристика жертвы (возраст, пол, в каком виде находилась перед убийством и после него и т.п.).
• Характеристики убийцы (размер обуви, вес и т.п.).
• Улики, оставленные преступником.

Если преступник после убийства что-то похитил, то тесты по этому направлению составляются так же, как при раскрытии ограбления. Следует учесть, что если контакты подозреваемого и жертвы были кратковременными, то многие мелкие детали могли быть им не замеченными и не зафиксироваться в памяти (имя жертвы, цвет волос и т.д.). Поэтому преступник может не дать реакции на данные детали. Заказные убийства. В данном случае в силу того, что убийца старается как можно скорее покинуть место преступления и ряда других обстоятельств (опасение за свою жизнь со стороны заказчика и т.п.) – раскрыть такое преступления традиционными методами бывает весьма трудно. К тому же киллер как таковой весьма редко попадает на тестирование, обычно это бывает человек, которого подозревают в том, что он является заказчиком данного вида преступлений. Вероятность же одновременного попадания в одну группу и заказчика убийства и самого его исполнителя очень мала. В связи с тем, что поиск киллера напрямую, как правило, прием малоэффективный, при расследовании заказных убийств полиграфные исследования надо начинать с выявления круга фирм и лиц по принципу «кому это могло быть нужно?».

При этом в круг потенциальных заказчиком могут войти десятки людей. Следует отметить, что непричастность к преступлению определяется практически со 100%-ой вероятностью, когда используя поисковый и непрямой методы можно очень быстро исключить лиц, не имеющих отношения к расследуемому убийству. Вычисляя из массы подозреваемых лиц заказчиков убийства, через них устанавливают преступную группировку, которая осуществила убийство, далее идет разработка этой группировки для выявления киллера или киллеров. При попадании подозреваемого на тестирование правильно подготовленными тестами можно получить большой объем информации, включая и установление самого заказчика. Выясняемые вопросы таковы:

1. Орудие убийства (его вид, класс и т.п.).

2. В какую часть тела произведено ранение.

3. Место, где совершалось убийство.

4. Место засады (или откуда произведен выстрел – из машины, с крыши здания, из окна квартиры, из подъезда и т.п.)

5. Время убийства.

6. Количество преступников (здесь надо быть осторожным, так как в случае, если в преступлении участвовало несколько человек, их осведомленность об остальных может быть разная, к тому же непосредственные убийцы могут исключить из группы тех, кто просто ждал их в машине, подстраховывал, был «наводчиком» или информатором и т.д., которые в свою очередь могут не быть в курсе того – сколько именно человек убивало жертву непосредственно).

7. Количество выстрелов (ударов ножом и т.п.).

8. Вид одежды убитого, его рост, возраст, цвет волос и т.д. (убийца как правило заранее изучает жертву и знает довольно подробно ее характерные признаки).

9. Фирма, организация, личность заказчика.

10. Сколько человек принимало решение об убийстве.

11. Время от самого заказа до его осуществления.

12. Величина вознаграждения (аванс и общая сумма).

Следует помнить, что часть из выясняемых вопросов может быть неизвестна заказчику (например, орудие убийства, место засады и т.п.).

Серийные убийства. Впервые термин «серийный убийца» был применен по отношению к знаменитому американскому преступнику Теодору Банди как описание его характера. Надо отметить, что лица такого рода были во все времена и во всех уголках мира. Кстати, самое большое число убийств (более 300) совершил в Колумбии и Перу во второй половине 20 века колумбиец Педро Алонсо Лопес. Справедливости ради следует отметить, что среди серийных убийц встречались и женщины, как, например, англичанка Мэри Энн Коттон, отравившая в середине 19 века методично и хладнокровно в течении ряда лет более 20 своих родных и близких.

Продолжая рассказ об убийцах, совершавших и, к глубокому сожалению, совершающие преступления данного типа, условно делятся на три группы: убийца-шатун, массовый убийца и собственно серийный убийца. Убийца-шатун не имеет определенных, точно очерченных зон совершенных преступлений. Серийный убийца обычно убивает несколько человек подряд в одном месте, иногда весьма ограниченном по размерам. В быту они ничем не отличаются от окружающих. Потребность в насилии у серийных убийц нередко является причиной выбора профессии.

Почти половина серийных убийц предпочитают работать в силовых структурах (например, украинский маньяк Сергей Ткач, работавший экспертом-криминалистом и убившим на территории Павлоградской области около 70 человек). Большой процент их в педагогике (маньяк Андрей Чикатило) и в медицине. То есть они стремятся работать там, где можно реализовать свои потребности к насилию над другими. Кстати, среди них высокий процент тех, кто страдает мазохизмом. Что касается интеллектуального развития, то в целом серийные убийцы имеют вполне средний интеллект, иногда даже определенные способности, в частности таковые свойственны и ныне здравствующему маньяку Владимир Муханкину. Ему, кстати, принадлежат такие вполне сносные по качеству и чудовищные по своей неадекватности содеянному их автором стихи:

«Вы всегда несете в жизни радость,

Больше всех страдаете на свете.

На земле единственное счастье –

Это вы, любимые - и дети!»

Если же говорить об отличиях в поведении и состоянии серийного убийцы от остальных людей, то стоит обратиться к компетентному мнению следователя Амурхана Хадрисовича Яндиева, участвовавшего в поимке Чикатило и Муханкина.

По словам следователя Яндиева можно выделить (со слов спрошенного им по этому поводу Владимира Муханкина) такие отличия: - Перед совершением преступления у маньяка поднимается температура - до 38 и выше. - Идя «на дело», маньяк одевается не так, как обычно - а в самую ненужную одежду, которую можно будет уничтожить, если запачкаешь кровью. - Если одинокий мужчина начинает кружить вокруг школы или детского сада без причины - скорее всего, он маньяк, хотя бы потенциальный. - Если маньяка спугнуть - он обязательно придет вновь. Эти данные подтвердили и другие следователи, работавшие по данному направлению. При полиграфных тестированиях серийных убийств следует прежде всего обратить внимание на детский период в жизни подозреваемых. Многие из маньяков-убийц были подвергнуты в детстве физическому насилию или сексуальным надругательствам. Встречаются среди них и лица с серьезной сексуальной патологией. Нередки случаи, когда серийные убийцы свое глумление над жертвой рассматривают как акт мести, очищение общества от нежелательных элементов. Весь гнев и обиду за пережитое прошлое маньяк переносит на жертву, которая является для него своеобразным объектом эмоциональной разрядки. На допросах почти половина из них признается, что практически никогда не жили нормальной человеческой и половой жизнью. Нередко свое половое бессилие они компенсируют издевательствами над жертвой. Однако отнюдь не всегда маньяки отличаются половой слабостью. Иногда причиной преступлений является измена полового партнера. Многие из них еще с детства отличались повышенной жестокостью к окружающему миру, вот почему одним их тестов в данном виде преступлений может быть тест на имеющуюся жестокость, включающий следующие вопросы:

- После 14 лет Вы /часто/ обращались жестоко с теми, кто был слабее Вас?

- Вы любите драться?

- Вы когда-либо причиняли намеренно сильную физическую боль другим?

- Вы когда-либо намеренно мучили животных?

- В детстве Вы любили совершать поджоги?

- Между 7 и 14 годами у Вас было недержание мочи?

- За последние три года Вы участвовали в жестоких групповых драках?

- Вы /часто/ бьете маленьких детей?

При этом появление выраженных реакций на данные вопросы, особенно на так называемую «триаду жестокого человека» («Вы когда-либо намеренно мучили животных?», «В детстве Вы любили совершать поджоги?», «Между 7 и 14 годами у Вас было недержание мочи?») достаточно четко говорит о склонности опрашиваемого к чрезмерной жестокости.

В целом методика проверки на полиграфе по поводу серийных убийств напоминает методику при проверке серийных насильников. Тестовые программы строятся по классической схеме – поисковые тесты (включая тест на криминальное прошлое), тесты на «знание виновного» и прямые тесты (в случае необходимости). Разница лишь в том, что в первом случае жертва насилия мертва и не может рассказать о многих важных деталях о преступнике, его тактике и технике преступлений, что в определенной степени затрудняет расследование, однако не делает его невозможным.